- Юлия, сколько лет вы уже занимаетесь больничной клоунадой и почему вы пришли именно в это направление?

Больничной клоунадой я занимаюсь с 2010 года. Начала еще в Томске, где я училась, попала в волонтерское движение, которое только зарождалось в Томске. Тогда мной двигало любопытство: я по профессии журналист, и моя подруга должна была писать материал про первую школу больничных клоунов в Томске. Конечно, мне стало любопытно! Вот так и осталась. Потом, по приезде в Новосибирск, я присоединилась к команде больничных клоунов. В 2017 году уже стала менеджером проектов, стала лучше видеть, как это устроено.

Первый выход в больницу был экстренным. Мне вручили живую черепаху, моей подруге – кролика, и отправили к детям. Мы были, по сути, на подтанцовках, потому что в тот раз были аниматоры, но зато мы попробовали себя, посмотрели, что значит работать в больнице. Мы с черепахой и кроликом ходили по палатам, придумали легенду, что если кролика погладить, то он исполнит желание. В какой-то момент было даже немного неловко, мне на тот момент было 17 лет, моей подруге - 18, и мы в какой-то палате встретились со своим ровесником, взрослым парнем. Мы очень серьезно убеждали его погладить кролика, и он нам подыграл, потому что на нас смотрели дети, но это все равно было немножко странно.

Первый самостоятельный выход был в томскую клинику СибГМУ. Мы придумывали игры и потерпели небольшое фиаско, потому что мы придумали такой реквизит – потолочную плитку, на которой написали «Доктор клоун» и раздали детям буковки, просили составить слово. Но плитка крошилась и ломалась, и у меня в памяти эти детские ручонки, которые лезут в эту обклеенную разноцветным скотчем коробку с буквами, и ты такой: "Что с этим делать?..."

Потом к нам приехал Константин Седов, первый больничный клоун России, который развивал клоунаду с 2004 года. У него мы получили уроки именно больничной клоунады, которую он перенял у европейских мастеров, поняли принципы, как это работает.

Мы не аниматоры, и мы немножко обижаемся, когда нас называют аниматорами. У нас есть определенная специфика: мы работаем только в парах, у нас нет заготовленного сценария, мы ищем игру и устанавливаем контакт с каждым пациентом, работаем по палатам, то есть не собираем детей массово, работаем именно индивидуально. Мы отличаемся и от цирковых клоунов, потому что мы понимаем специфику больниц.

Конечно, основная целевая группа - это дети, но иногда заход к ребенку получается только через родителя. Бывает, что ребенок на реабилитации, в палате мама, и это не повод не поработать с ней. Мы стараемся развивать эту игру, снимать мамину тревожность. Где-то нужно и с врачами пошутить, и с медсестрами. Клоунада – это совершенно универсальная штука.

- Как реагируют врачи, когда вы приходите в больницу?

Мы стараемся работать в партнерстве с врачами, к нам относятся благожелательно. Например, есть большая больница на Красном проспекте, 3, где главврачом был Ростислав Михайлович Заблоцкий, нынешний министр здравоохранения, он всегда поддерживал наши инициативы. Обычно мы приходим в выходные дни, и не пересекаемся именно с врачами, но с постовой медсестрой обязательно поговорим, спросим, ко всем ли детям можно в палату.

Есть такая история, что клоун в больничной иерархии находится в самом низу, и это хорошо. Ребенку все в больнице диктуют, что он должен делать: пить лекарства, проходить процедуры, сдавать анализы, а это большое напряжение. Ну а мы позволяем в игровой форме покомандовать собой, если ребенку это нужно. Ребенок может нас построить, может нам сказать нет, может выгнать, может сказать: "Иди сюда", и мы, конечно, пойдем.

- Сложно ли найти подход к детям? Или они сразу хорошо вас принимают?

Сложно сказать, по-разному. Мы стараемся устанавливать контакт, как-то регулировать дистанцию, чувствовать, что нужно там конкретному ребенку именно сейчас, хочет он более активные, подвижные игры или более спокойные. Мы ходим парами, и если ребенок не готов к активному взаимодействию, он же может быть зрителем, а играть мы будем друг с другом: находим какую-то историю, на которую ребенок хорошо реагирует, но не становится активным участником.

С малышами не всегда получается сразу установить контакт, тогда мы через родителей пытаемся зайти. У нас есть палочка-выручалочка – мыльные пузыри, они хорошо работает и для детей, и для взрослых. Есть перчаточные куклы. Допустим, клоун для малыша страшный, а игрушка-песик у него очень симпатичная, ребенок реагирует на песика и тоже вовлекается, начинает играть. Если и так не подходит, то кукла-песик может лаять на маму или просить еды у мамы, и если мама включается эту игру, то и ребенок может начать играть с нами.

Иногда ребенок просит не заходить, мы можем это проверить, поиграть. Если я зайду на полботинка, что будет? А можно я еще немножко зайду? А целиком? Иногда можно и правда зайти целиком, наладить контакт через такое игровое взаимодействие.

- Почему это важно для детей? Почему важны такие развлечения?

Клоуны - это такие персонажи, которым разрешен доступ в больницу. Ребенок иногда лежит один в палате, и клоуны - это хоть какие-то персонажи, с которыми он может пообщаться. С нами не так одиноко! Медицинская система - это закрытая система, здесь есть момент социальной изоляции. А мы помогаем ребенку адаптироваться в этой среде, показать, что в больнице есть еще и такие персонажи, а не только врачи.

Важно желание подарить какое-то яркое впечатление ребенку. Мне это тоже откликается, потому что больничный мир – это мир рутины: нужно встать ровно во столько-то, пройти процедуры, потом обед, тихий час и так далее. А приход клоуна – это что-то из ряда вон выходящее, что помогает переключить внимание с каких-то негативных мыслей, в том числе у родителей. Это помогает психике разгружаться.

И если обращаться к научным терминам, то физиологически смех снижает уровень кортизола, гормона тревожности и страха. То есть мы воздействуем на пациентов физиологическом уровне.

- Как появляются новые больничные клоуны? Что делать людям, которые хотят присоединиться к волонтерскому движению?

В эту самую пору у нас идет набор в школу больничного клоуна. Мы это делаем не каждый год! До 22 сентября можно заполнить анкету и пройти отбор в команду. Для тех, кто пройдет отбор, будет базовый тренинг, они немножечко познакомятся с клоунадой, а потом ежемесячно мы будем предлагать им какие-то практики, чтобы они накачали вот эту «игровую мышцу», чтобы потом на выходах выдавать качественные контакты. То есть больничные клоуны – это не акционное волонтерство, это системная работа, которая требует времени. И многие кандидаты не подходят по этому параметру.

Мы пытаемся выстраивать системную работу, чтобы каждый специалист посещал больницу не менее двух раз в месяц, а это с учетом дороги занимает не менее четырех часов. После каждого выхода мы пишем отчеты, рефлексируем, – это нужно для профилактики эмоционального выгорания. Желательно, но не обязательно, чтобы у кандидата была творческая профессия. Не обязательно актеры, у нас есть в команде психологи, есть дизайнеры, я вот вообще журналист, то есть компания разношерстная.